Давыдовичи | Они были у нас или проходили возле нас

Они были у нас или проходили возле нас

Предваряя раздел «История» сайта нашей деревни, Сергей Старовойтов написал: «Скорее всего в историческом прошлом деревни нет особых знаменательных событий, о которых могли бы поведать нам предки». Попробуем покопаться в глубинах истории и интернета и поискать эти самые знаменательные события.

Кричевский староста князь Богдан Соломерецкий вряд ли охотился на берегах нашей Будлянки, так как дважды упомянутые в Баркулабовской летописи Сутоки, при более внимательном рассмотрении, оказались селом Костянка «прозываемое Сутоки». Нынешняя Костинка рядом с Махово и Сидоровская пуща могла быть в тех краях. Так что оставим право первопроходца за тем Давыдом, который и заложил первый дом в наших Давыдовичах. Не так уж и плохо место, которое выбрал тот Давыд. Немного в стороне от бойких путей, но не так уж и далеко от них, чтобы при необходимости добраться до более цивилизованных мест.

Ближайшая к деревне транспортная артерия это шоссе Могилев – Славгород. До этой дороги от Давыдович где-то пять с половиной километров. Ещё в пору моей молодости это была основная дорога в «Большой свет». Давыдовцы называли её «шлях». Я помню этот пыльный шлях ещё без асфальта и с грузовиками военного образца с тентом и скамьями в кузове, перевозящими пассажиров и почему-то именуемыми, как такси. Дорога не такой уж стратегической или экономической важности, но…, покопавшись в интернете, находим: «Могилев, 1782 год, учреждена почтовая дорога на Киев через Пропойск (Славгород) и Чечерск».

И далее: «В 1782 году был учрежден почтовый путь от Санкт-Петербурга до Киева и в «Указателе дорог Российской империи» зафиксирован как главная почтовая дорога. На этой почтовой дороге размещались 19 почтовых станций: в Бабиновичах, Орехах, Орше, Александрии, Шклове, Добрейках, Могилеве, Кутне, Рабовичах, Пропойске, Глинке, Литвиновичах, Вороновщине, Чечерске, Шепетовичах, Особино, Костюковке, Белице, Песочной Буде.»

«Белорусский тракт ужасно скучен, – писал друг Пушкина Иван Пущин, проезжавший этим путем в мае 1820 года. – Не встречая никого на станциях, я обыкновенно заглядывал в книгу для записывания подорожных и там искал проезжих. Вижу раз, что накануне проехал Пушкин в Екатеринославль. Спрашиваю смотрителя: «Какой это Пушкин?» Мне и в мысль не приходило, что это может быть Александр. Смотритель говорит, что это поэт Александр Сергеевич едет, кажется, на службу, на перекладной, в красной русской рубашке, в опояске, в поярковой шляпе...».

Пушкин проезжал здесь, отправляясь в южную ссылку. Сохранилась подорожная поэта, выписанная 5 мая 1820 года в Санкт-Петербурге, с которой он ехал по Белорусскому почтовому тракту, когда его под видом служебной командировки отправили в первую ссылку. В Могилеве Пушкин был 11 мая, а потом через Пропойск, Чечерск направился в Одессу.

По этому же почтовому тракту, только в обратную сторону, Александр Сергеевич проследовал в августе 1824 года. (Отъезд Пушкина с дядькой Никитой Тимофеевичем Козловым из Одессы в ссылку в Михайловское.) Маршрут: Николаев, Елисаветград, Кременчуг, Хороль, Лубны, Пирятин, Прилуки, Нежин, Чернигов, Белица, Чечерск, Могилёв. Орша, Витебск, Полоцк, Себеж, Опочка. В Могилеве Пушкин был 6 августа.

В Давыдовичи коллежский асессор Александр Сергеевич Пушкин – величайший русский поэт, прозаик, драматург и историк, носящий почти официальный титул «солнце русской поэзии», скорее всего, не заезжал, но 11 мая 1820 года и 6 августа 1824 года этот человек в коляске проследовал в 5,5 км от нашей деревни. Ехал поэт на перекладных – на почтовых станциях путешественнику меняли лошадей для экипажа. Как титулярный советник Пушкин имел право только на 3 лошади. Правда, за дополнительную плату он мог нанять и четвёртую лошадь. Однако смотритель почтовой станции мог этой лошади титулярному советнику и не дать. Подорожная выписывалась только на три лошади.

Для тех, кто сомневается – Киевское шоссе от Витебска до Могилева построено в 1849 году, Киевское шоссе на участке Могилев-Довск построено в 1851 году.

В школьном детстве или уже будучи учащимся техникума, мучаясь на этом пыльном шляхе в ожидании переполненного, жаркого ЛАЗа, мне и в голову не приходила мысль расслабиться, немного пофантазировать и представить, как в клубах пыли или разбрызгивая грязь со стороны Волкович быстро надвигается кавалькада из множества карет идущая цугом.

4 октября 1781 года кавалькада карет великокняжеской четы и её свиты проследовала из Могилева в Пропойск.

Государь Император Павел Петрович (тогда он еще был Великим Князем и наследником российского престола, сыном императрицы Екатерины II) со своей супругой Марией Федоровной, урожденной принцессой Софией Доротеей Вюртембергской направлялся в путешествие по Европе. Путешествовали они инкогнито под именами графа и графини Северных (Du Nord - дю Нор), что подчёркивало частный, неофициальный характер поездки. Цесаревичу во время путешествия было 27 лет, его жене - 22. В 1801 году Павел I был задушен заговорщиками в собственной спальне в Михайловском замке.

Пробыв 3 дня в Могилеве, великокняжеская чета выехала в Пропойск, где 4 октября ночевала в небольшом замке, 5-го в Чечерске, у графа Чернышева, а 6-го в Гомеле у графа Румянцева.

В свиту, которая должна была сопровождать высоких путешественников были назначены: генерал Николай Иванович Салтыков и его супруга Наталья Владимировна, подполковник Христофор Иванович Бенкендорф, отец знаменитого шефа жандармов и его супруга Юлиана Бенкендорф, князь Николай Борисович Юсупов, в качестве знатока искусств и уже известного при европейских дворах, князь Александр Борисович Куракин, друг детства Павла Петровича, камер-юнкер Фёдор Фёдорович Вадковский, друг детства Павла Петровича, фрейлины Марии Федоровны: Наталья Семёновна Борщова и Екатерина Ивановна Нелидова, впоследствии фаворитка Павла I, капитан-лейтенант Сергей Иванович Плещеев, впоследствии доверенное лицо Павла Петровича, писатель Франц Герман Лафермьер, библиотекарь и наставник Павла Петровича, преподаватель французского языка, поэт Андрей Львович фон Николаи, наставник Павла Петровича, преподаватель логики, затем секретарь Марии Фёдоровны, Фёдор Иванович фон Клингер, чтец и библиотекарь Павла Петровича, лейб-медик Карл Фёдорович Крузе, священник Андрей Афанасьевич Самборский.

Коль наша деревня была основана намного раньше, попробуем и мы копнуть более раннюю историю. Середина ХVII века, тринадцатилетняя или русско-польская, как называют её российские историки, войны 1654-1667 годов. В наших краях свирепствовало 20-тысячное войско из казаков Нежинского, Стародубского и Черниговского полков во главе с наказным гетманом Иваном Золотаренко, которых Богдан Хмельницкий направил на помощь армии московского царя Алексея Михайловича.

Казаки продвигались по территории современной Беларуси, одну за другой покоряя крепости и неукрепленные города, оставляя после себя кровь, пожарища, разграбленные жилища. Казачье войско появилось у стен Быховской крепости в августе 1654 года. Накануне, после недолгой осады, пали Пропойск и Новый Быхов. Началась длительная осада города. В период осады у стен Быховской крепости сложили головы, обласканные московским царем, казацкие атаманы Степан Подобайло и Иван Золотаренко.

Могилевскую крепость то осаждало, то защищало московское войско, совместно с чаусскими «казаками». Местный шляхтич Кастусь Поклонский, с разрешения царя-батюшки, создал в Чаусах казачий полк из крестьян, горожан и мелкой шляхты. Пишут, что полк насчитывал более 6 тысяч человек.

Неизвестно какую веру весь этот вооруженный сброд в наших краях защищал и каких поляков они здесь искали, но потери населения в той войне в Мстиславском повете ВКЛ – 71,4%, в Оршанском – 69,3%.

Кстати, именно эти «казаки» вывели за городские стены свыше двух тысяч, живших в Могилеве евреев, и Поклонский приказал зарезать на лугу всех, кто откажется перейти в православие. Лишь несколько десятков евреев согласились предать свою веру, а остальных свыше двух тысяч – сии «казаки» Поклонского зарезали, как овец. А жители Могилева, до этого без борьбы в 1654 году сдавшие город, в 1661 году вырежут весь московский гарнизон, за что город будет предан анафеме Московской церковью – и она с Могилева так и не снята по сей день. Всё это мало связано с историей нашей деревни, но показывает все ужасы той войны.

Думаю, та война велась не только посредством осады и штурма крепостей и занятия городов. И вряд ли получилось отсидеться в той ужасной резне нашим землякам.

Досталось и следующему поколению. Северная война России со Швецией. Российское войско отходила на восток. Отступление сопровождалось опустошением. По указу Петра I были сожжены Мстиславль, Орша, Витебск, Могилев. Специальные отряды уничтожали продовольственные и фуражные запасы. Делалось это сознательно, чтобы лишить шведское войско запасов.

14 августа 1708 года Карл ХII – «сатана», так его прозвали жители города Могилева, в котором он простоял четыре недели, переправился через Днепр на левый берег и медленно двинулся к Пропойску, рассчитывая отвлечь внимание главной русской армии, стоявшей в Горках, от смоленского направления. Шведы двигались довольно медленно, пополняя по пути запасы фуража. Шведская армия вброд перешла реки Ресту, Проню и Каменку и подошла к Черикову у р. Сож.

Перекопал буквально весь интернет в поисках места, где Карл XII повернул от пропойского направления на чериковское. Нашел лишь несколько схем и карт, где это место значится как деревня Долгий Мох. Но вероятнее всего, что повернул свою армию Карл XII ещё до Волкович – где-то в районе Смолки.

Получается, что шведский король Карл XII со своей армией в середине августа 1708 года мог проследовать в сторону Чаус, а затем Черикова примерно в 13 км от Давыдович.

Шведский полковник Н. Юлленшерна так писал о жителях Могилёвщины: «В этих краях, где мы появились, все жители бежали в леса, так что в деревнях мы не находили ничего, кроме пустых домов и должны были искать пропитание в земле и в лесу. На наше счастье, народ здесь прятал свое зерно в больших ямах под землей, которые мы с большим трудом могли отыскивать. Этим мы не только кормились, но еще и скопили запас на несколько недель для продолжения похода».

Так вот откуда у наших земляков навык прятать зерно и картофель в ямах. Возвратившись с беженцев в 1944 году, мои родственники смогли выжить, в том числе и за счет содержимого нескольких подобных ям, которые дед Иван устроил перед уходом с деревни. А каких знаний и навыков требовало оборудование подобного сооружения. Пацаном приходилось слушать спор стариков за чаркой на эту тему. Главное - выбрать сухое место, стенки ямы зашивались берестой, свод нужно было сделать так, что бы земля в этом месте никоим образом не просела, а растительность не высохла.

Перейдя Сож, шведы были вынуждены держаться вблизи Днепра, чтобы хоть как-то заслонить 16-тысячный корпус Левенгаупта, направляющийся из-под Риги с огромным обозом фуража, боевых припасов и продовольствия на соединение с Карлом XII . Они попытались выманить русских с их позиций и навязать им открытое сражение, но безрезультатно. Охота за отступающими русскими продолжалась в направлении на северо-восток, к Смоленску. Из-за катастрофической нехватки продовольствия поход постепенно вырождался в борьбу за выживание шведской армии. Решением стал поворот на юг: к нетронутым Северским землям и Украине, где их ждали новые припасы и также новые союзники в лице мятежных казаков.

Марш шведской главной армии на юг означал, что она не могла больше прикрывать медленно и мучительно продвигавшийся корпус Левенгаупта. Теперь он был беззащитен против нападений русских. Русские, сформировав корволант (летучий отряд), начали настоящую охоту на 16-тысячный корпус.

Оторваться от погони Левенгаупту не посчастливилось. Впервые преследователи замаячили на горизонте 23 сентября, когда генерал целые сутки поджидал отставших. С 24 сентября от села Медведовка большой конный разъезд уже «сел на хвост» шведскому арьергарду. Утром 25 сентября большая конная партия Меншикова и Пфлюга врасплох напала на шведский караул из 35 человек и перебила 15 солдат – так отметил в своём дневнике шведский лейтенант Фредерик Кристиан фон Вейе. 26 сентября Меншиков от д.Войнилы послал к Новоселкам полковника Круза, чтобы «подлинно осмотреть» неприятеля, однако местные жители сказали, что тот 25 сентября уже ушел к Волковичам. Левенгаупт ускорил движение и 26 сентября от узкого и опасного прохода у р.Белицы услал вперёд весь обоз. Ценную помощь в ориентировке на местности оказывал находившийся при М.М.Голицыне не названный по имени белорусский священник - «подлинной сведомец о всех здешних трактах».

26 числа на широких полях у д.Сучицы (ну конечно же это Сутоки) уже 4 тысячи (по оценке шведов) русских драгун под командованием генерал-лейтенанта Г.Пфлюга нарушили воскресную проповедь пастора. (По шведским записям, встреча произошла у д. Белицы. Эта ныне нежилая деревня находилась несколько южнее д.Сучицы). В двенадцатом часу дня «хорошим ровным строем» (похвала Левенгаупта), на расстоянии в четверть мили, появились русские всадники. Конной пехоты и артиллерии при них не было – те отстали далеко позади. Шведы полагали, что их настигла вся русская кавалерия.

Генерал Левенгаупт остановил двинувшийся было обоз и выставил превосходящие силы – линию кавалерии, а за ней в низине, чтобы завлечь незаметно ближе врага, две линии пехоты с пушками. Однако потом решение было сменено – пехотинцы с развёрнутыми знамёнами вышли в свободные промежутки конницы. В таком порядке войско шведов продвинулось на 300 или 400 шагов к противнику, находившемуся на высоте. Русский авангард продолжал надвигаться. Некоторые драгуны, гарцуя, смело выскакивали далеко вперёд и стреляли с нескольких метров в шведов из пистолетов. Когда русские драгуны стали по мнению шведов, слишком «наглы», Левенгаупт предложил нескольким добровольцам и Аболенскому полку прогнать их, но проучить смельчаков не получилось – догнать быстрых русских коней было невозможно. После этого генерал решил атаковать всеми силами.

Открытые поля давали шведам преимущество, позволяя развернуться полной боевой линией. Можно было дождаться подхода всего корволанта и, пользуясь равенством сил, разбить русских в привычном для каролинцев линейном бою. Не зная, каковы силы и планы неприятеля, граф сам провел разведку. Убедившись, что численность противника невелика, кавалерии был отдан приказ идти в атаку с холодным оружием. Левенгаупт на правом, а Стакельберг на левом фланге, после клича «С Божьей помощью!» послали вперёд конницу, за нею пехоту с пушками. Русские драгуны галопом, но в полном порядке удалились в сторону редкого кустарника. Если верить шведам, что они гнались за неприятелем (особенно вырвавшиеся вперед кавалеристы подполковника Г. Ю. Цёге) «половину или три четверти мили», т.е. 3-4 км, то трофеи оказались явно скудными - 3 (или 8) пленных и 2 верблюда, на которых нагрузили сундуки с бумагамии канцелярии Левенгаупта. Несколько человек было порублено. Перед кустарником шведский генерал прекратил преследование, «не зная полной силы и намерений» русских. Он считал, что ни на йоту не может отступить от приказа короля, запрещавшего идти на крупные сражения.

Нападение части корволанта 26 сентября нельзя считать полноценным боем, окончившимся «шведской победой». Граф всего-навсего «отпугнул» передовой отряд погони. Значение этой стычки состояло в том, что авангард корволанта задержал шведов почти на сутки и отбил несколько фургонов с вином и водкой, предназначенных для короля из сбившегося в сторону обоза. Прислуга была перебита. Больших трофеев захватить не удалось.

Левенгаупт дождался обоза только в ночь с 26 на 27 сентября на полях у деревни Белицы. Шведский историк Фрюксель отметил, что «Левенгаупт беспрепятственно прошел бы и дальше, если бы не обманул местный проводник, который завел на болотистые места, куда пришлось постоянно высылать рабочих, чтобы прокладывать путь корпусу». Опасаясь повторного нападения, шведское войско держали ночью под ружьём, расположившись под голым небом.

Где же почти сутки блуждал обоз? Неожиданный ответ находим в дневнике шведского лейтенанта Кристиана фон Вейе:

26 сентября до деревни Белицы.

27 сентября генерал приказал, чтобы обоз шел впереди, и в то время, как полки должны были начать проходить через дефиле, к нам в тыл на поле вновь подошла неприятельская партия из 4000 драгун. Кавалерия тотчас повернула им навстречу, пехоте генерал приказал быстро расположиться в долине, планируя ближе завлечь неприятеля. Но, не желая сами попасться на удочку, мы с развевающимися знаменами появились на холме. Неприятель, увидев это, поспешно ретировался в ближайший лес. Мы оставались лагерем на поле у Белиц и ждали обоз, который ошибочно пошел на Быхов, и подошел к нам только поздней ночью.

На Быхов с Белицы и Суток можно пойти только в сторону Давыдович.

Шведский генерал Адам Людвиг Левенгаупт в Давыдовичах не был - он сражался на поле возле Суток, а вот шведский обоз, состоящий из 7 тысяч возов, наверняка дошел до нашей деревни.

Ну а где был в это время Петр I? 26 сентября близ д.Горбовичи «воинская дума» в составе Петра I, генерала А.Д.Меншикова, генерал-лейтенантов Я.В.Брюса, Г.Пфлюга, ландграфа гессен-дармштадского Фридриха и генерал-майоров М.М.Голицына, О.Р.Шаумбурга, Бема и Штольца приняла решение идти на крупное сражение не позже 28 сентября.

27 сентября судьба шведского корпуса повисла на волоске. Утром войска Петра I подошли к деревне Долгий Мох (примерно 11 км от Давыдович по прямой) и перед заболоченным руслом Ресты авангард погони стал отсекать хвост корпуса Левенгаупта от обоза. Шведы приняли бой, но потом стали отступать к деревне Лесная, где стали лагерем. В ночь на 28 сентября Петр I переправился через Ресту и утром двинулся к Лопатичам и Лесной.

Сражение у деревни Лесной произошло 28 сентября 1708 года и длилось примерно 6 часов. Остатки шведского корпуса были вынуждены ускоренным маршем бежать к основным силам Карла XII, взяв с собой только личное вооружение. Согласно русским данным, во время сражения под деревней Лесной, было убито примерно 8 тысяч шведских солдат. Еще около тысячи шведов были взяты в плен. Кроме того, русские захватили огромный обоз, который составлял трехмесячный запас продовольствия и боеприпасов для армии Карла XII.

Заглядывали ли в нашу деревню все последующие войны 19 и начала 20 века или довольствовались только пополнением «пушечного мяса» – трудно сказать; в Гражданскую, со слов Василя Михайловича Ступакова (Василёнка) «…у нас красныя набирали». А вот Великая Отечественная основательно прошлась по нашим Давыдовичам, отметившись, в том числе известными фамилиями.

12-13 июля 1941 года в районе Красного Осовца размещался штаб 45 стрелкового корпуса под командованием генерал-майора Эрмана Яковлевича Магона.

В ночь на 12 июля штабом 13-й армии планировалось нанести удар по частям вермахта, закрепившимся на Быховском плацдарме. Однако в начале пятого Э. Я. Магон сообщил, что раньше 7 часов начать наступление он не сумеет из-за опоздания с подвозом боеприпасов. Раздраженный этим, командующий 13-й армией генерал-лейтенант Федор Никитич Ремезов решил лично разобраться с причинами задержки и самому руководить там боем. Около 6 часов он с адъютантом и двумя работниками штаба - майором В. И. Светличным и старшим лейтенантом Ф. М. Потаповым выехал в Красный Осовец на КП Э. Я. Магона. В пути, в районе деревни Давыдовичи, машина командарма была обстреляна прорвавшимися автоматчиками из 10-й моторизованной дивизии немцев. Федор Никитич получил пять ранений. Он был быстро доставлен в ближайший медсанбат, где ему оказали первую помощь, а затем организовали перевозку в тыловой госпиталь.

По воспоминаниям стариков, кортеж генерал-лейтенанта Ремезова Ф.Н. был обстрелян в районе тогдашней колхозной фермы. Теперь это место давыдовцы называют Яма. Несколько легковых автомобилей, как на параде, спустились со стороны Суток, повернули направо и были обстреляны со стороны деревни. Штаб 13 армии, куда и ехал командарм-13, находился где-то в районе Кажановки. (Штакор 45 – лес с.-з. Червонный – Осовец.) - оперативная сводка штаба Западного фронта № 33.

Согласно приказу Э.Я. Магона, части корпуса в 7.00 12 июля начали наступление. Бои приняли упорный и ожесточенный характер. Очевидцы тех боёв вспоминали: «… бой достиг наивысшего напряжения. Весь этот район, казалось, был залит кровью и объят пламенем. Горело все: подожженные гитлеровцами деревни, подбитые танки, автомашины. Смрад и дым висели над землей непроницаемой завесой». В районе Перекладович, немцы начали отход в южном направлении и, не встретив сопротивления у Следюков, повернули на северо-восток, достигнув рубежа Давыдовичи, Лисичник.

День 13 июля оказался несчастливым как для генерал-майора Э.Я. Магона, так и для его штаба. Оперативная группа командира корпуса, вместе со сводным отрядом частей корпуса, попала в окружение. Группа, «отражая атаки противника и уничтожив до 30 танков (так в оперсводке), начала отход в направлении Малый Осовец». Однако в течение дня отряду Э.Я.Магона из окружения выйти не удалось.

В ночь с 13 на 14 июля немецкий плацдарм снова атаковал второй эшелон 13-й армии. Части 137 стрелковой дивизии под командованием полковника Ивана Тихоновича Гришина, развернувшись фронтом на юг, атаковали на участке Пустой Осовец – Грязивец. Штаб 137 стрелковой дивизии располагался в Кажановке. Атака прошла успешно, «благодаря чему во второй половине дня 14 июля генерал-майор Магон и его группа вырвались из окружения». По описаниям писателя Валерия Киселева произошло это где-то в районе Боровского сада.

Меньше чем через месяц, генерал-майор Э.Я. Магон в Климовичском районе попадет еще в одно окружение, выхода из которого уже не будет. 12 августа 1941 года, прорываясь на танке к своим подразделениям, геройский комкор погиб.

Гришин Иван Тихонович 137-й стрелковой дивизией командовал в самый трудный период ее истории, до марта 1942-го. Потом до конца войны возглавлял 49-ю армию. За форсирование Днепра и взятие Могилева ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Именем прославленного командарма названы улицы в Москве, Рославле и Могилёве.

Форсировав Днепр в районе Быхова и Барколабово в полосе 45-го стрелкового корпуса РККА, немецкий 24-й мотокорпус генерала кавалерии барона Лео Гейра фон Швеппенбурга силами 4-й танковой дивизии и 10-й моторизованной дивизий захватил и расширил Быховский плацдарм. Между прочим, форсирование Днепра танковой армией Гейнца Гудериана многие считают самой эффективной стратегической операцией Второй мировой войны.

12-13 июля 1941 года бои в районе Давыдович с задачей выхода и овладения дорогой Могилев - Пропойск с переменным успехом вели части 4-й танковой дивизии генерал-майора Виллибанд фон Лангермана и 10-й моторизованной дивизий генерал-лейтенанта Фридриха-Вильгельма фон Лепера.

Затем 4-я танковая дивизия устремилась на юг, в направлении Пропойска, а 10-я моторизованная дивизия – в направлении Чаус.

12 и 17 июля 24-й мотокорпус посещал командующий 2-й танковой группы генерал-полковник Гейнц Гудериан.

12 июля войска продолжали форсирование реки. В этот день я вылетел на самолёте в 24-й танковый корпус. Там я пробыл 8 часов; после посещения корпуса я принял Шмундта. (Рудольф Шмундт - главный адъютант Гитлера, собиравший информацию непосредственно для фюрера.)

17 июля я вылетел в 24-й танковый корпус и посетил правофланговую 1-ю кавалерийскую дивизию, которая упорно отражала контратаки русских на Днепре.

В этот день соединения танковой группы находились: 1-я кавалерийская дивизия - юго - восточнее Старый Быхов (Быхов), 4-я танковая дивизия - в районе между Чаусы и Молятичи, 10-я моторизованная пехотная дивизия - южнее Могилёва - Гудериан Гейнц «Воспоминания солдата».

Были ли в Давыдовичах Швеппенбург, Лангерман, Лепер или проследовали со своими штабами в нескольких километрах южнее или севернее, теперь уж вряд ли кто скажет, но то, что каждый из них, а также Гейнц Гудериан не один раз отыскивали на карте нашу деревню и читали её название – в этом вряд ли стоит сомневаться.

А вот 35-й танковый полк точно был в Давыдовичах, вел бой возле Сутоцких березников, затем отступил к Рыжковке. И один из танковых асов Германии командир первого батальона этого полка майор Майнрад фон Лаухерт точно у нас был. За период с 1935 по 1945г. Лаухерт, обладатель Рыцарского креста с дубовыми листьями, прошел путь от гауптмана до генерал-майора командира 2-й танковой дивизией.

В декабре 1943 года фронт вернулся в наши края и простоял здесь до июня 1944 года. В Давыдовичах держали оборону немцы, а наши стояли за болотом. Несколько дивизий 50 армии РККА стояли в обороне, периодически сменяя одна другую.

Три полных кавалера ордена Славы, удостоенных одного из этих орденов за подвиг в районе нашей деревни за этих 7 месяцев стояния фронта:

Воробьев Василий Ильич

Кузнецов Иван Алексеевич

Литвинов Василий Илларионович

26 июня 1944 года части 19 стрелковый корпус под командованием генерал-майора Дмитрия Ивановича Самарского двумя полками 110-й стрелковой дивизии полковника Тарасова Сергея Михайловича занял Сутоки и Белицу, после чего противник к 19.00 начал отходить в западном направлении, взрывая мосты и минируя дороги. В Давыдовичи наши вошли 27 июня.

В послевоенное время нашу деревне по роду своей профессиональной и депутатской деятельности неоднократно посещал Заслуженный врач БССР Почетный гражданин Быховского района Калман Шмеркович Кугель, который с 1950 по 1997 год бессменно руководил Рыжковской сельской участковой больницей.

Человек, воплотивший на практике лучшие качества семейного врача.

А сколько их знаменитых и не очень, своих и чужих, добрых и злых прошли по нашим улицам и дорогам, на брюхе проползли по нашим полям и бесконечным траншеям на них?

Например, Самуил Тимофеевич Яцык, отличник народного просвещения СССР, почётный гражданин г. Ишима.

Свой первый бой командир отделения артиллерийской разведки 497 гаубичного артиллерийского полка сержант Самуил Тимофеевич Яцык принял 13 июня 1941 года на поле ржи за Будлянкой перед Сутоцкими березниками. Затем прошел всю войну и побывал в разных переделках, но всю жизнь вспоминал эти места.

Или известный нижегородский писатель, публицист, журналист Валерий Павлович Киселев.

Основой его первой книги стала студенческая дипломная работа. Фронтовики, чьи воспоминания он записывал, попросили его продолжить работу, написать о них книгу. Тема – история 137-ой Бобруйской ордена Суворова 2-й степени стрелковой дивизии, сформированной в Горьковской области в 1939 году. Дивизия первой из 50-ти горьковских соединений выехала на фронт 25 июня 1941 года и сражалась на Западном фронте против наиболее сильной группировки вермахта, 2-й танковой группы Г. Гудериана.

Итогом многолетней поисковой работы стала книга «Заплачено кровью». Автор изучил тысячи страниц архивных документов, разыскал и опросил более 350 ветеранов дивизии, с поисковыми группами прошел пешком весь боевой путь дивизии 1941-1942 года.

…В июле 1976 года я прошел по местам первых боев дивизии. Александр Петрович Степанцев сделал копию с сохранившейся у него карты, Александр Васильевич Шапошников подробно описал ориентиры местности. Как и наши бойцы в 41-м, вышел из Орши, за 20 часов, почти без остановок, прошел 60 километров до Сухарей. Ночь в лесу, и снова в путь. Наконец, показалось и село Червонный Осовец.

На первый взгляд, ничего не напоминает о тех боях: поля с желтеющей рожью, березовые рощи, бревенчатые домики. По рассказам полковника Шапошникова узнаю рощу, откуда пошли в первый бой батальоны 771-го полка. До Червоного Осовца с опушки через поле — более километра. Представил себя, идущим отсюда в атаку на пулеметы, и стало не по себе. В роще то и дело попадаются заросшие травой воронки, могильные холмики. Нашел и остатки блиндажа, где располагался штаб полка. Немного воображения, и вижу, как от Пустого Осовца поднимается в атаку немецкая пехота, а со стороны Давыдовичей разворачивается колонна танков… Где-то здесь, у пыльной дороги, могила комбата капитана Евгения Козлова. - Киселев В.П. «Однополчане».

Источники сведений:

● Записки игумена Ореста | Археографический сборник документов, относящихся к истории Северо-Западной Руси. - Т.2.- Вильна, 1867.

● Памятная книжка Могилевской губернии на 1909 год. – г. Могилев губ.: Губернская типография, 1909.

● Страницы истории Могилевской почты

● К 880-летию города Славгорода

● Грановская Нина Ивановна «Если ехать вам случится... Очерк-путеводитель»

● Александр Сергеевич Пушкин и Могилевщина

● И.И.Пущин. «Записки о Пушкине»

● Яковлева Т. «Дорога А.С. Пушкина из южной ссылки»

● «Мать Полтавской победы.» В.А.Артамонов – новая редакция

● Тарле Е. В. «Северная война и шведское нашествие на Россию.»– М., 1958.

● Широкорад А. «Северные войны России» /Под ред. Е. М. Тараса.–М.: изд-¬во АСТ, 2001.– (Военно¬историческая библиотека).